- Ну? – спросил Михалыч, закуривая на ходу.

- Ложки гну, - на автомате ответил я. - Живой, грузимся.

- Тормози, Семёнов! – шофер даже руки поднял вверх в характерном жесте. – Ты что?

- Кому Семёнов, а кому – Игорь Олегович, - голос у меня стал стеклянным. Ненавижу, когда водилы лезут в дела врачебные.

- Ладно, Игорь Олегович, - примирительно пробурчал Михалыч, - Ты ведь у нас недавно, так? А я тут уже 30 лет. И вот, что я тебе скажу: ментов надо вызывать.  Это вообще не наше дело, зря приехали.

- В смысле, ментов? Он же живой.

- Не догоняешь? Он оттуда! – Михалыч ткнул рукой себе за спину, в сторону ЧЗО.

- И?

- Сталкер. Понятно?

- Да хоть Папа Римский, наше дело лечить. Я его наколол разным, но нужна операционная. Грузимся и погнали. Что за дискуссия?

- Я не повезу.

- Михалыч?

- Не повезу, сказал. Да пусть хоть увольняют. Прошлый год третья бригада подобрала такого, так километров десять только проехали, как он у них прям в машине мутировать начал. Щупальцы выпустил, или что там у них. А докторица была – Светлана Васильевна, ты не знаешь, уволилась после того случая, так она его дефибриллятором по башке, откуда только сил столько взялось, она же пигалица, тебе по пояс, примерно.

- Бред какой-то. Первый раз такое слышу. Да во всех газетах бы о таком написали и в телевизоре бы рассказывали с утра до вечера. Ты откуда такого набрался?

- Так, скрывают. Государственная тайна. Это ж всё секретные разработки. Брось его, Игорь Олегович, звоним ментам и айда на базу.

-Так, Михалыч. Кто старший в нашей бригаде, я или ты?

-Ты.

- «Вы», во-первых.

- Вы, Игорь Олегович, - уныло пробубнил водитель, пряча глаза.

- Носилки неси.

Михалыч выматерился витиевато и многосложно. И пошел за носилками.

Сталкер, значит. Понятно теперь, откуда такие раны. Как он только жив-то до сих пор? Раны даже не вчерашние, кое-где уже начали соединительной тканью затягиваться. И как он до сюда дополз? Значит, в сознании был и только здесь отключился? Или его дотащил кто и бросил? Да без разницы, главное, что жив, а остальное – поправим. Операционная в местной больничке нормальная, хирург отличный – вместе учились. Крупные сосуды не задеты, жизненно важные органы – тоже. Главное, чтоб перитонита не было, хотя, сейчас такие антибиотики, что и это не проблема.

Дозиметр надо будет выпросить на бригаду, даже нечем сейчас замерить, сколько там зивертов. И противогаз. Или хоть респиратор толковый. Хотя, вряд ли дадут. Официально мы зону ЧЗО не обслуживаем, не наша вотчина. Я вообще не уверен, что обычная «скорая» выезжает в ЧЗО, там у них, наверняка, военные медики или еще что-то в этом роде. Никогда не вникал в это, повода не было. Про сталкеров, конечно, слышал, но, в основном, байки всякие. А вот так – чтоб живьём – это первый раз. Человек как человек, грязный только и небритый. В больших городах на каждой помойке таких сталкеров - хоть пруд пруди. Они у нас называются бомжами. Правда, наши бомжи бронежилетов не носят. Тут Михалыч верно смекнул, что к чему.

Рядом брякнулись на землю носилки. Водитель смотрел в сторону и молчал. Да и пофигу. Мне ж с ним не детей крестить.

- Взялись!